Беседовал: Александр Красноперов, Security UA
Безопасники дают интервью неохотно. Не стал исключением и Александр Сингаевский, директор по безопасности АО «Укргаздобыча». Перед тем, как журналист включил диктофон, Александр Николаевич предупредил, что ограничен возложенной на него ответственностью и корпоративными правилами. Но Security UA очень хотелось заглянуть на «кухню безопасности» газового гиганта, и вот что из этого получилось.
Security UA: Со словом «Укргаздобыча» связаны надежды на энергетическую независимость страны. Соответственно, Вы, как руководитель безопасности, оперируете колоссальными рисками — как внешними, так и внутренними. Какое место в управлении рисками Вы отводите частным охранным структурам?
Александр Сингаевский: «Укргаздобыча» - это вертикально интегрированное акционерное общество с замкнутым циклом производства. Мы ведем поиск, разведку и разработку месторождений, осуществляем транспортировку, переработку углеводородного сырья и реализацию нефтепродуктов. Руководство «Укргаздобычи» уделяет много внимания приведению процессов, стандартов и методологий к лучшим современным отраслевым практикам.
На балансе нашего предприятия находится более 400 промышленных объектов, фонд скважин превышает 3 тыс. единиц, а протяжённость межпромышленных трубопроводов и шлейфов составляет более 9 тыс. км. На территории одиннадцати областей размещены различные станции, установки и агрегаты, средства коммуникации, мастерские, административные и служебные здания, складские и производственные помещения, автоколонны, стоянки, ангары и так далее. Расстояние между объектами измеряется сотнями километров. Чтобы охранять это хозяйство, круглосуточно работают около 500 постов и почти 100 автомобильных патрулей. Для оценки рисков нам приходится учитывать совокупность природных, технологических, операционных, кадровых и социальных факторов. Там, где не получается уклониться от риска, мы стараемся его минимизировать или перераспределить. Охранные фирмы нам помогают уменьшить вероятность наступления нежелательных последствий и степень влияния тех или иных рисков.
S.UA: Устраивает ли Вас качество услуг, которые оказывают охранные фирмы?
А.С.: Не хотелось бы ни критиковать, ни рекламировать те или иные фирмы. В 2019 году мы изменили подход к закупке охранных услуг. Мы разбили закупку на большее количество лотов, что позволило привлечь большее количество подрядчиков. Сегодня мы работаем с частными охранными предприятиями из Киева, Харькова, Полтавы, Одессы, Ровно и других городов. В 2020 году самые критичные объекты с точки зрения рисков планируем охранять сами, а именно, силами аффилированной структуры Группы Нафтогаз. В дальнейших планах развитие внутреннего подрядчика, тестирование новых подходов и моделей охраны.
S.UA: Какие риски чаще всего возникают во время работы сторонних фирм и внутреннего подрядчика?
А.С.: Обеспечивая безопасность такого количества объектов, мы сталкиваемся с определенными рисками как со стороны сотрудников охранных компаний, так и со стороны сотрудников нашей компании. Компания обладает всеми инструментами для учета и контроля углеводородов на всех этапах производственного процесса. Но человеческий фактор все равно присутствует.
S.UA: На многих предприятиях существуют, так называемые, допустимые потери, которые владельцы негласно включают в себестоимость продукции... У вас в компании культивируют такое понятие?
А.С.: Любая потеря – это ущерб для компании. Я не хочу говорить, что меня не интересуют мелкие потери. Наша первоочередная задача – это уменьшение количества несанкционированных вмешательств в систему. Не секрет, что такие вмешательства – а именно, несанкционированные отборы углеводородов из трубопроводов, – иногда случаются. Такие ситуации требуют тщательной технической подготовки. Это не уровень отдельно взятого охранника или сотрудника предприятия. Для предотвращения и выявления масштабных хищений мы ведем оперативную работу, которая, в том числе, позволяет проверить и наших подрядчиков.
S.UA: И что показывают такие проверки?
А.С.: Мне нужны гарантии качественной работы подрядчиков. Я не могу себе позволить оперировать понятием «доверие». Сначала мы изучаем предоставленную охранными структурами информацию, сравниваем ее с нашей оперативной информацией, затем выезжаем на объект и проводим проверку. Если картина на бумаге и «в полях» совпадает – хорошо, работаем дальше. Ежедневно анализируя оперативную информацию и имея значительный опыт, мы понимаем ситуацию на производстве. Если подрядчик показывает данные, например, про обнаруженную врезку, а после ее устранения мы не видим никаких изменений в цифрах – это повод для внеочередной проверки. То есть, мне нужен «сухой остаток» не в виде количества обнаруженных врезок, а в виде уменьшения потерь углеводородов. Суть моих требований к подрядчику сводится к тому, что, сидя в офисе в Киеве, я хочу ощущать пульс и дыхание каждого объекта, знать его специфику и все «болезни». При выезде на место диагноз, поставленный охранной фирмой, должен полностью подтверждаться.
S.UA: В случае обнаружения краж или других нарушений ответственных лиц как-то наказывают?
А.С.: К сожалению, не все дела доходят до суда, и не во всех случаях участники преступлений несут ответственность за содеянное. Но для нас важно уменьшить количество потерь, поэтому мы продолжаем вести оперативную работу «в полях». Наша основная задача – это предотвратить попытку воровства и, параллельно, проверить качество работы частных охранных фирм. И я вижу, что оперативная информация в ряде случаев не стыкуется с докладами и рапортами тех или иных подрядчиков. Таким образом у нас есть основания для принятия решений – кто добросовестный исполнитель, с кем можно работать дальше, а кто имитирует деятельность.
S.UA: В декабре этого года возникла ситуация, когда суд потребовал разорвать договоры на охрану и заблокировал проведение закупок в сфере охранных услуг. Как Вы вышли из этой ситуации?
А.С.: Мы обеспокоены ситуацией, когда блокируются торги крупнейшей газодобывающей компании страны. С начала 2019 года не прекращаются хозяйственные конфликты АО «Укргаздобычи» с ООО «Бастион-Сервис», г. Харьков. Причина в том, что харьковчане в прошлом году были включены в список недобросовестных участников. Как они считают, тендерный комитет нарушил закон. В результате определением суда «Укргаздобыче» запрещено организовывать и проводить электронные торги на закупку охранных услуг. Такая ситуация вызывает значительные риски – сотни стратегических объектов газодобывающей промышленности рискуют остаться без охраны. Сегодня мы контролируем ситуацию. Руководствуясь внутренними процедурами и регламентами, мы нашли промежуточное решение.
S.UA: Как же в будущем планируется выбирать качественных подрядчиков?
А.С.: Мы хотим на 100% контролировать ситуацию на производстве. Для этого — как я уже говорил — мы ведем постоянную оперативную работу, которая позволяет проверять деятельность подрядчиков, охраняющих наши объекты. Мы понимаем, какого уровня услуги хотим получать, поэтому, руководствуясь правилами и стандартами Группы Нафтогаз, ищем решение, которое поможет нам приобрести такие услуги.
S.UA: У компании есть такая возможность?
А.С.: У компании есть профессиональная команда, которая умеет решать непростые задачи. Мы найдем выход, не сомневайтесь. Стратегические объекты не останутся без охраны ни на день. Мы продолжим борьбу в юридической плоскости. Будем обжаловать принятые решения в кассационном порядке. Соответствующее документы уже направлены в суд.
S.UA: Не так давно я встречался с одним из руководителей «Бастион-Сервис». Мне сказали, что они сознательно отказались от прибыли в одном из объявленных вами лотов, поскольку прибыль была «зашита» в другом лоте, который они планировали выиграть.
А.С.: Для нас такой подход к формированию коммерческих предложений непонятен. Когда мы проверяем документы подрядчиков по результатам электронных торгов, мы анализируем ряд параметров. Если участник в одном из лотов предложил суму ниже себестоимости, мы не понимаем за какой ресурс в таком случае будут оказываться услуги. К счастью, «Бастион-Сервис» — не единственный подрядчик на рынке. Сейчас к нам приходят другие компании с четким понимаем рисков на наших объектах, способами минимизации таких рисков и соответствующим комплексом мероприятий. Мы разговариваем с ними на одном языке. Технологии не стоят на месте, в том числе, и в охранной сфере. Повторюсь, мы стремится к 100%-му контролю ситуации на объектах компании. Поэтому заинтересованы в решениях, которые позволят достичь этой амбициозной цели. Нам нужны современные подходы с привлечением новейших охранных технологий, которые будут работать исключительно в интересах компании.
S.UA: В самую пору спросить о Ваших планах на 2020 год. Как изменятся подходы к выбору охранных структур? К чему готовиться фирмам, готовым взять на себя ответственность за безопасность объектов «Укргаздобычи»?
А.С.: Подход простой: расскажите, как вы понимаете риски, и как их можно минимизировать? Некоторым подобный вопрос в новинку. А как же мы тогда будем говорить о каком-то комплексе мероприятий?
В 2019 году наша стратегия заключалась в том, чтобы на охрану объектов «Укргаздобычи» пришло как можно больше внешних предприятий. Как я уже говорил, мы разбили закупку на несколько лотов и начали работать с большим количеством частных компаний. Это позволило устранить зависимость от одного подрядчика.
Такое стратегическое направление, как охрана конденсатопроводов, в перспективе мы хотим отдать внутренней аффилированной структуре. Сейчас рассматриваем варианты моделей работы данной охранной структуры. Для уменьшения влияния человеческого фактора планируем попробовать комбинированный подход. Речь идет о привлечении сотрудников Полиции охраны.
S.UA: Но ведь стоимость Полиции охраны намного больше. Вы рискуете выйти за «красные линии» рентабельности охранных мероприятий.
А.С.: Да, услуги Полиции охраны дороже. Но, как я уже сказал, конденсатопровод – это стратегическое направление, и, если такая модель охраны будет эффективной и принесет должный результат, мы продолжим работу с Полицией охраны.
Вы очень правильно сказали о рентабельности охранных мероприятий. Я не могу оперировать конкретными цифрами, но этот процесс мы постоянно контролируем, взвешиваем: что теряем, сколько теряем? Выбираем оптимальный подход к обеспечению безопасности. Сегодня я целиком и полностью уверен, что мы обеспечиваем приемлемый уровень безопасности в рамках выделяемого бюджета.
S.UA: Благодарю Вас за интервью. Уверен, полученная информация будет полезна нашим читателям.
А.С.: Несомненно. Мира и безопасности в Новом году!
По теме:
«Забаганки фірми “Бастіон-Сервіс” і колапс в охороні об'єктів нафтогазової сфери»